Лет пятнадцать назад, на самом излете хиповской «системы», когда были еще живы ее отцы-основатели типа Пончика, Какаду, Макарона и Джимми Миксера, а толкиенисты, байкеры, реконструкторы, гопники и прочие только набирали силу, команда волосатых людей, называвшая себя «пипл», поселилась в палатках на берегу реки в двадцати километрах от Старгорода. Там отличный пляж, рядом село с продмагом и, главное, карстовая пещера с лабиринтами ходов, которым нет конца. В черном зале недалеко от входа хипы медитировали — стремились избавиться от страстей, впустив в душу пустоту. Пипл верил, что здесь обрела Дао стерегущая пещеры Двуликая. Про нее помнили, что девушка ушла с любимым под землю и случайно провалилась в расщелину. Парень оставил ей три свечи, воду и сухари и позорно сбежал. Спасатели обнаружили припасы нетронутыми, но девушка исчезла. Теперь она иногда является туристам то в своем прежнем обличье, то в виде старухи. Встретившим деву рекомендуют просить ее об исполнении одного сокровенного желания. Вторая ее ипостась опасна — увидевшие ее такой рискуют застрять под землей навсегда.
читать до концаВ год, о котором идет речь, на хиповую тусу заявились три человека — легендарный Макарон с герлой Олесей и фотограф по кличке Ботан, не расстававшийся с новеньким «Никоном» даже во сне. Пипл приветствовал их появление громкими криками «вау». Ботан не пил и не ширялся, не гнал телег, то есть не обладал даром рассказчика, как, например, Макарон, и, если не глядел с обожанием на Олесю, в которую влюбился еще в школе, то пропадал в лугах, где фотографировал насекомых и облака. Любое искусство в народе почиталось как прикол, но Ботан был для «системы» чужим — его терпели из человеколюбия.
Макарон снял Олесю на улице после школьного бала, девушка шла и плакала — она поссорилась с Ботаном, который неосторожно признался ей, что любит фотографию больше всего на свете. Олдовый хипарь заболтал ее и подарил свою фенечку с кубическими бусами, а в кубах знаете, что измеряется? Вот Макарон и подсадил ее на иглу. Обмен фенечками — священный ритуал, пипл верит, что подарок настраивает на волну того, кто подарил плетеный браслетик.
Как-то вечером решили идти всей ордой в подземный зал. Расселись по-турецки на полотенцах, начали настраиваться. Естественно, заговорили о Дао, кто-то вспомнил про Двуликую. Пончик прогнал телегу, что если отдать хозяйке горы фенечку желающего соскочить с иглы, то человек немедленно выздоровеет, причем без всякой ломки. Олеся тут же сняла с руки плетенку и поглядела на Макарона, тот лениво отмахнулся. Фенечку подхватил Ботан. Парень ушел под землю со стеариновой свечкой, фонариком и фотоаппаратом. Три дня его не было. На четвертый решили вызывать МЧС, но тут-то он и вышел из ночи к костру — так выходит из кулис ведущий актер, исполнитель главной роли. За время подземных скитаний Ботан изменился: оборванный и уставший, но абсолютно спокойный, парень властно посмотрел на возбужденный пипл глазами, похожими на застиранные до белизны джинсы, и сказал, что встретил Двуликую и передал ей Олесину фенечку. Многие, конечно, ему не поверили, но Олеся подошла к герою и взяла его за руку. Он взглянул сквозь нее, отвел руку, ушел в палатку и заснул.
На следующее утро Ботан съездил в Старгород, отпечатал фотографию и предъявил ее в доказательство своих слов. Снимок запечатлел большой сводчатый зал. В дальнем его углу плыла над полом смазанная фигура. Никто из знатоков горы в этом зале не бывал. И вдруг — свидетели четко помнили этот момент — расплывчатая фигура на фотобумаге начала медленно таять и исчезла совсем, как будто испарилась. В тот же день Ботан быстро собрался и уехал. Олеся уехала дня через три, но без Макарона. Ее подавленность списали на ломку, но в том-то и дело, что ломки не было, она соскочила с иглы легко, как и предсказывал Пончик.
Хиповская «система» скоро распалась, как прежде распались культуры казавшихся вечными племен и народов. А мистическая история стала местной легендой. Теперь экскурсоводы водят приезжих по близкому кругу за деньги, а бабки продают у входа в подземелье хиповые фенечки. В зале, где обретали Дао, наркоманы и туристы со всех концов страны оставляют купленные наверху сувениры. Спелеологи ищут «грот Ботана», но до сих пор не нашли.
Директор фотослужбы «Старгородского Глашатая» любит повторять: «Если фотограф любит жизнь больше фотографии, из него толку не будет». Про Олесю ничего не известно. Ботан теперь снимает для GEO и National Geographic, колесит по всему миру, но среди профессионалов ходит мулька, что спать он по-прежнему ложится со своим фотоаппаратом.
